Поиск по сайту

КОНСТИТУЦИОННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОРРУПЦИИ: СИСТЕМА И ПЕРСПЕКТИВЫ С.Н. ШЕВЕРДЯЕВ

КОНСТИТУЦИОННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОРРУПЦИИ: СИСТЕМА И ПЕРСПЕКТИВЫ

 

С.Н. ШЕВЕРДЯЕВ

 

Шевердяев Станислав Николаевич, эксперт Проектно-учебной лаборатории антикоррупционной политики Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ ВШЭ), кандидат юридических наук, доцент.

 

В статье содержится обоснование тесного пересечения действующего российского антикоррупционного и конституционного законодательства. Основная область взаимного наложения предмета - проблематика политической коррупции. Рассматривается состояние и перспективы развития конституционного законодательства в наиболее актуальных направлениях практики политической коррупции. В первую очередь это касается электоральной коррупции, вопросов лоббизма, непотизма при формировании руководящих позиций, практики политического патронажа. Анализируются перспективы становления единой системы конституционно-правового противодействия политической коррупции и научного синтеза в этой области.

 

Ключевые слова: конституционное законодательство, политическая коррупция, электоральная коррупция, лоббизм, непотизм, политический патронаж, доступ к информации, конституционная экономика.

 

Constitutional Laws on Political Corruption Combating: The System and Prospects

S.N. Sheverdyaev

 

Sheverdyaev Stanislav N., Expert of the Project and Education Laboratory of Anticorruption Policy of the National Research University Higher School of Economics (NRU HSE), PhD (Law), Associate Professor.

 

The article provides a justification for the intersection of the modern Russian anti-corruption and constitutional legislation. The main area of mutual intersection - the problem of political corruption. The state and prospects of development of the constitutional legislation in the most actual directions of practice of political corruption are considered. First of all, it concerns electoral corruption, issues of lobbying, nepotism in the formation of leadership positions, the practice of political patronage. The prospects of formation of a unified system of constitutional counteraction of political corruption and scientific synthesis in this area are analyzed.

 

Key words: constitutional legislation, political corruption, electoral corruption, lobbying, nepotism, political patronage, access to information, constitutional economy.

 

Феномен политической коррупции остается все еще недостаточно привычной категорией для изучения в рамках правовой науки. Однако обширная зарубежная <1> и российская <2> литература по этой теме, главным образом в области политической социологии и политической экономии, сформировала солидный фонд наблюдений в отношении основных закономерностей и проблем политической коррупции. Поэтому проникновение серьезной правовой теории в эту сферу - вопрос незначительного по меркам науки времени, тем более что основы такого взгляда начинают подкрепляться учеными-юристами <3>. В России для этого складываются особенно благоприятные условия, поскольку богатый полевой материал накладывается на интенсивно развивающееся антикоррупционное законодательство и неугасаемую политическую волю на обеспечение неуклонного и последовательного противодействия коррупции на всех уровнях власти.

--------------------------------

<1> Amundsen I. Political Corruption: An Introduction to the Issues. Chr. Michelsen Institute. WP 1999: 7; Johnston M. Syndromes of Corruption // Wealth, Power, and Democracy. Cambridge, 2010; Klitgaard R., MacLea-Abroa R., and Parris H.L. Corrupt cities. Washington. WorldBank, 2006; Klitgaard R. Controlling Corruption. Berkeley CA: University of California Press. 1988; Nye J.S. Corruption and Political Development: A Cost-Benefit Analysis, American Political Science Review. 1967. N 61 (2). P. 417 - 427; Political Corruption: concepts and contexts / Arnold J. Heidenheimer and Michael Johnston (ed.). 3rd ed. 2007.

<2> Гельман В.Я. Модернизация, институты и "порочный круг" постсоветского неопатримониализма / Владимир Гельман: препринт М-41/15. СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2015; Лазарев Е.А. Коррупция и политическая стабильность: институциональная перспектива // Полития. 2011. N 1 (60); Нисневич Ю.А. Современный авторитаризм и коррупция // Мировая экономика и международные отношения. 2017. Т. 61. N 1. С. 108 - 120.

<3> Лафитский В.И. Конституционный принцип противодействия коррупции. М., 2019; Зорькин В.Д. Коррупция как угроза стабильному развитию общества // Журнал российского права. 2012. N 7. С. 18 - 20; Коррупция: природа, проявления, противодействие / отв. ред.: Т.Я. Хабриева. М.: Юриспруденция, 2012. 688 с.; Кондрашев А.А. Конституционно-правовые аспекты борьбы с коррупцией в РФ: варианты законодательных решений // Актуальные проблемы борьбы с коррупцией и терроризмом в России на современном этапе. Красноярск, 2009; Кабанов П.А. Политическая коррупция в России: понятие, сущность, причины, предупреждение: монография. Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2004; Шайо А. Коррупция, клиентелизм и будущее конституционного государства в Восточной Европе // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1998. N 1; Противодействие коррупции: конституционно-правовые подходы: коллективная монография / отв. редактор и руководитель авторского коллектива доктор юридических наук, профессор С.А. Авакьян. М.: Юстицинформ, 2016.

 

Понимая под политической коррупцией злоупотребление преимуществами публичного статуса ради извлечения личной выгоды посредством использования механизмов политического процесса, мы приближаем к этой проблематике предмет тех юридических наук, которые отвечают за анализ функционирования политической машины, т.е. прежде всего теории государства и права и науки конституционного права.

Следует констатировать, что генезис российского антикоррупционного законодательства привел его к такому качеству, которое вполне позволяет формулировать для него настолько принципиальные и объемные задачи, которые лежат в поле проблематики политической коррупции.

Необходимые предпосылки этого нового шага в эволюции системы российского законодательства налицо. Во-первых, место в российской системе законодательства, где должен начать систематизироваться массив нормативных актов о противодействии политической коррупции, уже полностью подготовлено, как минимум пятнадцатилетним <4> периодом интенсивного развития собственно антикоррупционного законодательства. Этот срез российской правовой системы, постоянно поддерживаемый как политическим запросом в верхах российской власти, так и новыми международными обязательствами Российской Федерации, завоевал прочное место в умах ученых и практикующих юристов разных отраслей права, государственных и муниципальных служащих, общественников и обывателей. Более того, сформирован некоторый массив комплексных актов, которые не просто систематизируют для своих нужд правовой материал из других отраслей законодательства, но и в отдельных случаях начинают задавать тон их развитию, превращаясь из реципиента в источник нормативной модернизации.

--------------------------------

<4> Если считать, например, с пакета законов о преодолении административных барьеров в экономике, известного как "пакет Грефа" начала 2000-х гг. и работы по подготовке к подписанию крупнейших международных антикоррупционных конвенций.

 

Во-вторых, в ряде основных отраслей российского права также довольно продолжительное время вызревают нормы, которые хотя вроде бы и не относятся на первый взгляд к антикоррупционному законодательству, но явно решают задачи такого рода, причем именно в системе политических отношений. Разумеется, в первую очередь речь идет о нормах отрасли права, регулирующей общественные отношения по поводу политической власти, т.е. нормах конституционного права. Так, например, традиционными для российского избирательного законодательства разделами стали главы о статусе кандидатов, где подробно урегулированы обязательства данных субъектов избирательных правоотношений относительно недопустимости использования преимуществ своего должностного или служебного положения в период выборов <5>.

--------------------------------

<5> Федеральный закон от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" // СЗ РФ. 2002. N 24. Ст. 2253; СПС "КонсультантПлюс".

 

Важнейшие нормативные акты российского антикоррупционного законодательства пока не различают нормы и институты, направленные по своему существу на преодоление политической коррупции и, соответственно, не выделяют их в своей структуре. Не в последнюю очередь по этой причине Закон о противодействии коррупции <6> в части мер по ее профилактике (ст. 6) страдает явной неполнотой, а представление об "основных направлениях деятельности государственных органов по повышению эффективности противодействия коррупции" (ст. 7) выглядит бессистемным. Конечно, большинство из упомянутых в данном Законе ключевых направлений антикоррупционной работы, будучи серьезно восприняты в практике, поспособствуют в конечном итоге формированию общего фона для снижения уровня политической коррупции. При этом некоторые из них по своей сути имеют конституционно-правовой характер: например, положение об "обеспечении независимости средств массовой информации" (п. 8 ст. 7) прямо связано с конституционной категорией политического плюрализма (ст. 13 Конституции РФ), а направление "неукоснительного соблюдения принципов независимости судей и невмешательства в судебную деятельность" (п. 9 ст. 7) отсылает к принципу разделения властей (ст. 10 Конституции РФ).

--------------------------------

<6> Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ "О противодействии коррупции" (ред. от 03.07.2016) // СЗ РФ. 2008. N 52 (часть I). Ст. 6228.

 

Но одно дело найти в антикоррупционном законодательстве нормы конституционно-правового значения, и совсем другое - сформировать механизмы противодействия политической коррупции. Первое при определенном навыке сделать не представляет сложности: для любой нормы российской правовой системы может быть установлена корреляция с конституционными положениями хотя бы в силу системности и иерархичности публичного права, ведь Конституция, как Основной Закон государства, венчает пирамиду нормативных актов и иных источников национального права. А вот для признания в системе антикоррупционного законодательства наличия мер противодействия политической коррупции необходима не отвлеченная логическая операция, а наличие соответствующих конкретных норм, которые бы прямо в системном акте антикоррупционного законодательства обозначали политическую коррупцию или хотя бы ее отдельные проявления в качестве проблемы.

С точки зрения приближения действующих редакций антикоррупционных законов к проблематике политической коррупции больший интерес могут представлять обычные антикоррупционные ограничения и запреты, но направленные на "весомых" субъектов. Так, ряд ставших привычными антикоррупционных мер вроде декларирования активов и предотвращения конфликта интересов могут согласно Закону о противодействии коррупции быть направлены на обладателей должностей, которые можно назвать в определенном смысле "политическими" (например, на лиц, "замещающих государственные должности Российской Федерации").

Определенно декларирование активов высшими государственными представителями, которые могут иметь слово при принятии политических решений, способствует формированию общего благоприятного фона для успешного противодействия коррупции как таковой, в том числе и политической. В ряде случаев декларирование доходов и расходов и институт предотвращения конфликта интересов могут помочь предотвратить акты политической коррупции или помогут сформировать дополнительную доказательственную базу в случае нарушений. Но, являясь средством общей профилактики коррупционной активности, они далеко не всегда способны помочь идентифицировать случаи политической коррупции и тем более устранить их. Последняя может развиваться и процветать и при отсутствии ситуации конфликта интересов в ее нынешнем буквальном понимании, и при полном соблюдении норм законодательства о декларировании доходов и расходов.

Иными словами, отечественное законодательство в вопросе о противодействии политической коррупции не имеет пока черт системности. Скорее правильнее говорить сегодня о наличии некоторой совокупности норм, разбросанных в законодательстве, и ряде доктринальных проблем с большим теоретическим и практическим потенциалом, из которых в перспективе в позитивное право могут пробиться некоторые новые антикоррупционные институты.

Политическая коррупция отличается от прочей, неполитической, тем, что благодаря использованию преимуществ публичного статуса частная выгода извлекается из механизмов политического процесса. Следовательно, среди отраслей права наибольший регулятивный потенциал для разрешения проблемы противодействия коррупции имеет та отрасль права, которая выполняет задачу регулирования отношений по поводу власти. Это конституционное право. Общепризнано, что оно имеет системообразующее значение для прочих отраслей национального права и законодательства, поскольку отвечает за конструирование основных публичных институтов, высших государственных органов, формирует правовые основы функционирования институтов гражданского общества, регулирует основы правового статуса личности.

Имеет смысл обратить внимание, что ведущий характер данной отрасли права в системе отраслей необходимо связывать не с тем, что ценность власти оказывается выше ценности организации личного быта и имущественного оборота или выше ценности личной и общественной безопасности и ограждения общества от общественно опасных правонарушений, соответственно в гражданском и уголовном праве. Вопрос лишь в том, что власть как объект конституционно-правового регулирования является приводным ремнем для действия любой правовой нормы, правового института, любой отрасли права. Согласно основам правовой теории, от прочих социальных регуляторов вроде норм морали и нравственности, религиозных, технических и прочих норм правовые нормы отличаются тем, что их реализация опирается на возможность применения государственного насилия, т.е. власти, к любому субъекту, который хотел бы ими пренебречь. Поэтому ведущий характер отрасли конституционного права в системе отраслей задается не приоритетом ценности власти над остальными общественными ценностями, а сущностью права как такового.

За этой логикой следует и представление о систематике антикоррупционного законодательства: ставя перед собой задачу искоренения или максимального обезвреживания коррупции в обществе в целом, а не в каком-то отдельном его сегменте, мы должны признать, что законодательство о противодействии политической коррупции имеет первостепенное значение по отношению к остальным сферам проявления коррупции, "бытовой", "деловой" и проч. Таким образом, если верно не настроен механизм воспроизводства и осуществления власти как стержень политической системы, то он не будет работать во всех других отраслях надлежащим образом. То есть в отношении коррупционных проблем неразрешенные проблемы политической коррупции, коррупции в стержневом механизме функционирования общества всегда будут давать метастазы в другие части политической системы, бесконечно питать и вдохновлять коррупционные практики.

Важно подчеркнуть, что значение проблемы политической коррупции в числе остальных коррупционных проблем приковывает внимание отнюдь не в силу каких-либо тематических предпочтений. Такова механика процесса: если мы планируем противодействовать коррупции с помощью права, с помощью законодательства, то нет другого варианта кроме того, чтобы вначале преодолеть политическую коррупцию. В этом особенность действия права как такового.

Рассмотрим нормы конституционно-правового законодательства (существующие в позитивном праве или в потенциале), которые имеют отношение к противодействию политической коррупции. За основу рассмотрения можно принять следующую рабочую классификацию форм политической коррупции <7>, построенную в зависимости от основных сфер ее приложения в сочетании с характерными используемыми коррупционными методиками, объединив их по основным целям, которые коррупционеры пытаются достигать:

--------------------------------

<7> Данная классификация нами была предложена в работе: Противодействие коррупции: конституционно-правовые подходы: коллективная монография / под ред. С.А. Авакьяна. М.: Юстицинформ, 2016. С. 102.

 

1) электоральная коррупция (включая использование административного ресурса, мошенничество с подсчетом голосов, вбросы избирательных бюллетеней, покупку голосов и др.) - для обеспечения места (мест) в народном представительстве;

2) непотизм (кумовство) (включая политический патронаж) и покупка должностей - для занятия государственных постов, где решения принимаются в результате назначения, а не выборов;

3) противозаконный лоббизм (в том числе в форме технологии "приватизации государства" ("захвата государства")) - для "покупки" государственно-властных решений;

4) присвоение и растрата публичных фондов с использованием политических процедур или для достижения политических целей (в том числе посредством методов "бюрократического" рэкета) - для приобретения имущества в личных целях или для решения групповых задач;

5) злоупотребление полномочиями в политических целях (в том числе в обход законно установленных демократических процедур) - для обеспечения поддержки собственного высокого должностного статуса, укрепления личной или групповой власти.

Подавляющее большинство конституционно-правовых норм о противодействии политической коррупции принадлежит проблематике электоральной коррупции. Это не случайно. Во-первых, электоральная коррупция является наиболее классическим сюжетом политической коррупции, в особенности для стран западной демократии. Представление об электоральной коррупции в зарубежной правовой науке развивалось параллельно с практикой выборов в рамках новой системы ценностей, установившейся в демократических странах на рубеже XVIII - XIX вв. после принятия первых крупнейших писаных конституций (США, Франции и т.д.) и активизации практики свободных выборов. Поэтому нормы избирательного законодательства, которые согласно развитию современной политической теории мы включаем в число норм о противодействии политической коррупции, являются максимально разработанными. Во-вторых, в начале 2000-х годов значительный импульс в России получила тенденция конкретизации российского избирательного законодательства <8>. Поэтому правовые институты, которые имели антикоррупционный характер, если и не улучшились в качестве, то по крайней мере увеличились в количестве.

--------------------------------

<8> Достаточно сравнить общий объем действующего Закона об основных гарантиях избирательных прав 2002 г. и его предшественника - Федерального закона от 19 сентября 1997 г. N 124-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" // СЗ РФ. 1997. N 38. Ст. 4339.

 

Выше упоминались такие нормы, призванные противодействовать проявлениям политической коррупции в избирательном процессе, как запрет на использование кандидатами преимуществ своего должностного или служебного положения, включая нормативное отражение возможных его проявлений, нормы о "предвыборном отпуске" и об ответственности за злоупотребление преимуществами своего должностного статуса. К части общих антикоррупционных гарантий можно отнести требования к кандидатам на выборные должности о декларировании доходов и расходов, нормы об ограничении количества государственных служащих в составе избирательных комиссий или нормы, поддерживающие принцип гласности осуществления избирательных действий вроде возможности присутствия при их совершении членов комиссии с правом совещательного голоса, наблюдателей и представителей средств массовой информации, и т.д.

Однако еще более значительное число норм в избирательном законодательстве требуется к принятию. Успешное противодействие политической коррупции неотрывно от разрешения проблемы устранения возможностей для использования так называемого административного ресурса в период выборов, который гораздо более укоренен и разнообразен в своих проявлениях, чем об этом может дать представление действующее избирательное законодательство.

В то же время проблема электоральной коррупции не может быть разрешена средствами одного избирательного законодательства, поскольку в своих базовых причинах она возводится к принципиальным настройкам политической системы, таким принципам, как разделение властей, предполагающее независимость судебной власти и сильный самостоятельный парламент, политический плюрализм, включая наличие сколько-нибудь влиятельных независимых СМИ и пользующихся финансовой поддержкой независимого бизнеса оппозиционных политических партий и т.д.

Конституционно-правовые нормы в других звеньях классификации форм политической коррупции в российском законодательстве выражены в гораздо меньшей степени, чем применительно к электоральной коррупции. Так, вопрос об исключении практики непотизма и продажи должностей не рассматривается в государствоведческой доктрине сколько-нибудь особым образом. Между тем запрет назначения на государственные должности близких родственников является привычной нормой законодательства о государственной службе как части административного законодательства <9>, а практика, связанная с торговлей должностями, разумеется, прямо коррелирует с уголовно-правовыми составами дачи и получения взятки и посредничества во взяточничестве <10>. Здесь политический уровень являющихся объектами "продажи" должностей очевидно должен являться квалифицирующим признаком при назначении наказания, как и использование своего должностного положения для организации этой торговли.

--------------------------------

<9> Федеральный закон от 27 июля 2004 г. N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации". Подпункт 5 п. 1 ст. 16 // СЗ РФ. 2004. N 31. Ст. 3215.

<10> См., к примеру, о практике лишения депутатов их мандатов в связи с обвинениями в торговле должностями: Противодействие коррупции: конституционно-правовые подходы: коллективная монография / отв. редактор и руководитель авторского коллектива доктор юридических наук, профессор С.А. Авакьян. М.: Юстицинформ, 2016. С. 504.

 

Следующее звено классификации форм политической коррупции связано с практиками лоббизма. Как известно, законопроекты о лоббизме периодически появляются в российском парламенте с начала 1990-х годов <11>, но профильный закон так и не принят. Хотя, на наш взгляд, так же как и в случае с избирательным законодательством, глубоко укоренившаяся практика политической коррупции и эволюционировавший в монополистические формы российский рынок лоббизма не позволят успешно противодействовать коррупционным практикам лишь на базе некоего централизованного акта об этой проблеме. Тем не менее факт отсутствия федерального закона о лоббизме налицо, хотя в регионах некоторые попытки на этот счет имеются <12>. Кроме того, существует определенное множество нормативных актов, которые конституционно-правовая доктрина может связать с лоббистской деятельностью. Это относится к законодательству о государственно-частных партнерствах, о саморегулируемых организациях, законодательству, регулирующему деятельность общественных палат и общественных советов при органах власти, и т.д. Урегулированное в Конституции РФ, в ст. 33, право на обращения (свобода петиций), по аналогии с организацией доктрины лоббизма в ряде зарубежных стран, можно прямо увязать с регулированием лоббизма. И все же упомянутые нормативные акты скорее имеют косвенное отношение к проблеме, чем регулируют лоббистскую практику. Однако это совершенно не мешает последней процветать без всякой апелляции к законодательству, но по большей части в силу традиции ведения дел, сохранившейся с прежних времен, связанной с системой номенклатурной круговой поруки и неформальных обязательств.

--------------------------------

<11> Конституционно-правовые основы антикоррупционных реформ в России и за рубежом: учебно-методический комплекс (учебное пособие) / отв. ред. д. ю. н., проф. С.А. Авакьян. М.: Юстицинформ, 2016. С. 183.

<12> См.: Закон Краснодарского края от 6 июня 1995 г. N 7-КЗ "О правотворчестве и нормативных правовых актах Краснодарского края" (принят ЗС КК 26.05.1995). Гл. 7 // Информационный бюллетень ЗС Краснодарского края. 1995. N 3.

 

Наконец, такие элементы классификации политической коррупции, как присвоение и растрата публичных фондов с использованием политических процедур или для достижения политических целей, а также злоупотребление полномочиями в политических целях в обход законно установленных демократических процедур, также пока не выкристаллизовываются в российском конституционном законодательстве в качестве самостоятельной проблемы, т.е. проблемы властеотношений, достойной правового регулирования. Вполне очевидно, что конституционному праву необходимо разработать определенный научный профиль для этой проблемы и соответствующий ей методологический аппарат, который позволит разглядеть в единичных нарушениях черты некоторой системы. Подобные коррупционные проявления, если и фиксируются правоохранительными органами в случае вызывающего поведения и грубейших нарушений служебной этики со стороны коррупционеров или в силу большого общественного резонанса, рассматриваются обычно сугубо в контексте уголовного права.

Помимо указанных направлений можно было бы обратить внимание на возможность проникновения конституционного права на уровень позитивного нормативного регулирования через ряд других аспектов политической коррупции, которые уже связаны не с формами проявления коррупции, а скорее с условиями ее укоренения и конституционными гарантиями, которые способны эти условия устранить. В данном случае речь идет о некоторых областях российской конституционно-правовой науки, а также в некоторых случаях и существующего законодательства, которое не рассматривается пока в связи с задачами противодействия политической коррупции. Однако, имея большой антикоррупционный потенциал и соответствующую объединяющую цель, они могли бы при определенном развитии существенно обогатить правовую доктрину, дополнить систему и усилить массив конституционно-правовых норм, направленных на противодействие политической коррупции.

Так, к числу указанных аспектов конституционно-правовой доктрины можно отнести вопрос о развитии единого института правового статуса представителя власти. Антикоррупционное законодательство, созданное за последние годы в части требований к представителям различных ветвей власти, благодаря определенному единству подходов сформировало сквозной срез вопросов, которые оказываются одинаково актуальными для оценки правового положения и депутатов, и судей, и государственных служащих. Разумеется, в статусе представителей разных ветвей власти останется много особенного, и это должно быть специальным предметом рассмотрения, поскольку взятый в этом деле за основу административно-правовой подход совершенно не приспособлен для регулирования статуса представителей законодательной и судебной власти. С другой стороны, рассмотрение этой проблематики с точки зрения единства статуса представителей власти поможет в осмыслении общих черт этой категории работников, их возможностей, прав и обязанностей по отношению к обществу.

Не разрешенной до сих пор проблемой, в том числе и в развитых правопорядках, остается действенность механизмов привлечения к ответственности должностных лиц высшего эшелона власти. Часто политический вес и поддержка, которой они располагают, оказываются выше возможностей правоохранительной системы. Успешное преодоление коррупционного политического застоя сложно себе представить в отсутствие реалистичной системы санкций в отношении лиц такого уровня. Поэтому накопление критических оценок на этот счет будет способствовать научной рефлексии и совершенствованию тех формально существующих многочисленных механизмов ответственности, которые часто не имеют шанса быть реализованными в связи с особыми настройками российской политической системы.

Получившее импульс к развитию и в значительной степени конституционно-правовое по характеру законодательство о доступе граждан к информации также является общеизвестным антикоррупционным противоядием. Рассматриваемое как часть системы противодействия политической коррупции, оно смогло бы обрести второе дыхание, если его задачи можно было бы обратить на совершенствование механизмов общественного контроля за функционированием политической машины.

Наконец, стоит обратить внимание еще на один блок проблем, где конституционное право продолжает выступать более чем скромно. Речь идет о проблематике, которую условно можно обозначить как "государство и экономика". Если Конституция РФ содержит базовые черты экономической системы, устанавливает наиболее общие принципы хозяйственной деятельности, определяет формы собственности и принадлежность природных ресурсов народу, то эта тематика не может быть чуждой конституционному праву. Можно посчитать, что проблемы конституционной экономики никак не найдут себе место в основной конституционно-правовой дискуссии потому, что отечественная экономическая система все еще находится на стадии становления и стабилизировалась еще не в достаточной степени, чтобы ее можно было анализировать с точки зрения конституционных идеалов. Однако такая установка представляется неверной.

Именно в период становления экономической системы руководство со стороны конституционных принципов оказывается наиболее востребованным. Если характер организации экономических процессов, диверсификация форм экономической деятельности, идеология распределения материальных благ в обществе, границы между глобализацией и протекционизмом кажутся пока больше вопросами общей экономической философии, чем предметом прикладной государствоведческой дискуссии, главным образом по причине отсутствия специалистов, то особенности заключения крупнейших государственных контрактов, специфика взаимодействия руководства госкорпораций с высшим политическим руководством, как и само существование государственных корпораций, конституционно-правовые основы бюджетного процесса и бюджетного контроля, а также многие другие подобные вопросы являются конституционно-правовыми по своей сути и незаслуженно обходятся конституционно-правовой наукой. Проблема политической коррупции позволяет собрать многочисленные аспекты государственной активности в экономике в единую картину и оценить реальные потребности и существующие возможности конституционного права для решения серьезных задач.

 

Литература

 

1. Зорькин В.Д. Коррупция как угроза стабильному развитию общества / В.Д. Зорькин // Журнал российского права. 2012. N 7. С. 18 - 20.

2. Кабанов П.А. Политическая коррупция в России: понятие, сущность, причины, предупреждение: монография / П.А. Кабанов. Казань: Новое знание, 2004. 174 с.

3. Кондрашев А.А. Конституционно-правовые аспекты борьбы с коррупцией в РФ: варианты законодательных решений / А.А. Кондрашев // Актуальные проблемы борьбы с коррупцией и терроризмом в России на современном этапе (г. Красноярск, 19 - 20 февраля 2009 г.): сборник материалов методологического семинара / ответственный редактор Д.Д. Невирко. Красноярск: Сибирский юридический институт ФСКН России, 2009. С. 32 - 36.

4. Конституционно-правовые основы антикоррупционных реформ в России и за рубежом: учебно-методический комплекс (учебное пособие) / ответственный редактор С.А. Авакьян. Москва: Юстицинформ, 2016. 568 с.

5. Коррупция: природа, проявления, противодействие / ответственный редактор Т.Я. Хабриева. Москва: Юриспруденция, 2012. 688 с.

6. Лазарев Е.А. Коррупция и политическая стабильность: институциональная перспектива / Е.А. Лазарев // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз (Журнал политической философии и социологии политики). 2011. N 1 (60). С. 50 - 68.

7. Нисневич Ю.А. Современный авторитаризм и коррупция / Ю.А. Нисневич // Мировая экономика и международные отношения. 2017. Т. 61. N 1. С. 108 - 120.

8. Противодействие коррупции: конституционно-правовые подходы: коллективная монография / под редакцией С.А. Авакьяна. Москва: Юстицинформ, 2016. 512 с.

9. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство / С. Роуз-Аккерман. Москва: Логос, 2010. 356 с.

10. Шайо А. Коррупция, клиентелизм и будущее конституционного государства в Восточной Европе / А. Шайо // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1998. N 4 (25).

11. Amundsen I. Political Corruption: An Introduction to the Issues / I. Amundsen. Bergen: Chr. Michelsen Institute. WP 1999: 7. 32 p.

12. Heidenheimer A.J. Political Corruption: concepts and contexts / A.J. Heidenheimer, M. Johnston. 3rd ed. Routledge, 2007. 850 p.

13. Johnston M. Syndromes of Corruption. Wealth, Power, and Democracy / M. Johnston. Cambridge, 2010. 267 p.

14. Klitgaard R. Controlling Corruption / R. Klitgaard. Berkeley CA: University of California Press. 1988. 230 p.

15. Klitgaard R. Corrupt Cities: A Practical Guide to Cure and Prevention / R. Klitgaard, R. MacLea-Abroa, H.L. Parris. Washington, D.C.: World Bank Publications, 2006.

16. Nye J.S. Corruption and Political Development: A Cost-Benefit Analysis / J.S. Nye // American Political Science Review. 1967. Vol. 61 (2). P. 417 - 427.

17. Rose-Ackerman, S. Corruption and Government: Causes, Consequences, and Reform / S. Rose-Ackerman. NY: Cambridge University Press, 1999. 282 p.

 

References

 

1. Zorkin V.D. Korruptsiya kak ugroza stabilnomu razvitiyu obschestva [Corruption as a Threat to Stable Development of the Society] / V.D. Zorkin // Zhurnal rossiyskogo prava - Russian Law Journal. 2012. N 7. S. 18 - 20.

2. Kabanov P.A. Politicheskaya korruptsiya v Rossii: ponyatie, suschnost, prichiny', preduprezhdenie: monografiya [Political Corruption in Russia: The Concept, Essence, Reasons, Prevention: monograph] / P.A. Kabanov. Kazan: Novoe znanie - Kazan: New Knowledge, 2004. 174 s.

3. Kondrashev A.A. Konstitutsionno-pravovy'e aspekty' borby' s korruptsiey v RF: varianty' zakonodatelny'kh resheniy [Constitutional Law Aspects of Corruption Combating in the Russian Federation: Options of Legal Solutions] / A.A. Kondrashev // Aktualny'e problemy' borby' s korruptsiey i terrorizmom v Rossii na sovremennom etape (g. Krasnoyarsk, 19 - 20 fevralya 2009 g.): sbornik materialov metodologicheskogo seminara / otvetstvenny'y redaktor D.D. Nevirko. Krasnoyarsk: Sibirskiy yuridicheskiy institut FSKN Rossii - Relevant Issues of Combating Corruption and Terrorism in Russia at the Modern Stage (Krasnoyarsk, February 19 to 20, 2009): collection of proceedings of a methodological seminar / publishing editor D.D. Nevirko. Krasnoyarsk: Siberian Law Institute of the Federal Drug Control Service of Russia, 2009. S. 32 - 36.

4. Konstitutsionno-pravovy'e osnovy' antikorruptsionny'kh reform v Rossii i za rubezhom: uchebno-metodicheskiy kompleks (uchebnoe posobie) [Constitutional Law Bases of Anti-Corruption Reforms in Russia and Abroad: educational and methodological complex (textbook)] / otvetstvenny'y redaktor S.A. Avakyan. Moskva: Yustitsinform - publishing editor S.A. Avakyan. Moscow: Justice Inform, 2016. 568 s.

5. Korruptsiya: priroda, proyavleniya, protivodeystvie [Corruption: The Nature, Manifestation, Combating] / otvetstvenny'y redaktor T.Ya. Khabrieva. Moskva: Yurisprudentsiya - publishing editor T.Ya. Khabrieva. Moscow: Jurisprudence, 2012. 688 s.

6. Lazarev E.A. Korruptsiya i politicheskaya stabilnost: institutsionalnaya perspektiva [Corruption and Political Stability: The Institutional Perspective] / E.A. Lazarev // Politiya: Analiz. Khronika. Prognoz (Zhurnal politicheskoy filosofii i sotsiologii politiki) - Politeia: Analysis. Chronicle. Forecast (Journal of Political Philosophy and Sociology of Politics). 2011. N 1 (60). S. 50 - 68.

7. Nisnevich Yu.A. Sovremenny'y avtoritarizm i korruptsiya [Modern Authoritarianism and Corruption] / Yu.A. Nisnevich // Mirovaya ekonomika i mezhdunarodny'e otnosheniya. 2017. T. 61 - World Economy and International Relations. 2017. Vol. 61. N 1. S. 108 - 120.

8. Protivodeystvie korruptsii: konstitutsionno-pravovy'e podkhody': kollektivnaya monografiya [Corruption Combating: Constitutional Law Approaches: a collective monograph] / pod redaktsiey S.A. Avakyana. Moskva: Yustitsinform - edited by S.A. Avakyan. Moscow: Justice Inform, 2016. 512 s.

9. Rose-Ackerman S. Korruptsiya i gosudarstvo [Corruption and Government] / S. Rose-Ackerman. Moskva: Logos - Moscow: Logos, 2010. 356 s.

10. Sajo A. Korruptsiya, klientelizm i buduschee konstitutsionnogo gosudarstva v Vostochnoy Evrope [Corruption, Clientelism, and the Future of a Constitutional State in Eastern Europe] / A. Sajo // Konstitutsionnoe pravo: Vostochnoevropeyskoe obozrenie - Constitutional Law: Eastern European Overview. 1998. N 4 (25).

11. Amundsen I. Political Corruption: An Introduction to the Issues / I. Amundsen. Bergen: Chr. Michelsen Institute. WP 1999: 7. 32 s.

12. Heidenheimer A.J. Political Corruption: Concepts and Contexts / A.J. Heidenheimer, M. Johnston. 3rd ed. Routledge, 2007. 850 s.

13. Johnston M. Syndromes of Corruption. Wealth, Power, and Democracy / M. Johnston. Cambridge, 2010. 267 s.

14. Klitgaard R. Controlling Corruption / R. Klitgaard. Berkeley CA: University of California Press. 1988. 230 s.

15. Klitgaard R. Corrupt Cities: A Practical Guide to Cure and Prevention / R. Klitgaard, R. MacLea-Abroa, H.L. Parris. Washington, D.C.: World Bank Publications, 2006.

16. Nye J.S. Corruption and Political Development: A Cost-Benefit Analysis / J.S. Nye // American Political Science Review. 1967. Vol. 61 (2). S. 417 - 427.

17. Rose-Ackerman S. Corruption and Government: Causes, Consequences, and Reform / S. Rose-Ackerman. NY: Cambridge University Press, 1999. 282 s.

 

Подписано в печать

04.02.2020

 

 

 

 

    Новости