Поиск по сайту

О ЗАПРЕТЕ НАЗНАЧЕНИЯ БОЛЕЕ МЯГКОГО НАКАЗАНИЯ, ЧЕМ ПРЕДУСМОТРЕНО ЗАКОНОМ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ КОРРУПЦИОННОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ

Документ предоставлен КонсультантПлюс


О ЗАПРЕТЕ НАЗНАЧЕНИЯ БОЛЕЕ МЯГКОГО НАКАЗАНИЯ,

ЧЕМ ПРЕДУСМОТРЕНО ЗАКОНОМ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ

КОРРУПЦИОННОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ


Д.Ю. КАЙГОРОДОВ


Кайгородов Денис Юрьевич, аспирант кафедры уголовного права и криминологии Омского государственного университета имени Ф.М. Достоевского, начальник организационно-аналитического отдела управления Губернатора Омской области по профилактике коррупционных и иных правонарушений, Аппарата Губернатора и Правительства Омской области.


Провозглашение коррупции одной из основных угроз государственной и общественной безопасности предполагает принятие комплекса мер по противодействию данному негативному явлению, одним из элементов которого является совершенствование уголовного законодательства. Статьей 64 Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрено право суда при наличии исключительных и других обстоятельств назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление. При этом указанная норма уголовного закона не исключает возможность ее применения при назначении наказания за совершение преступлений коррупционной направленности. Автором статьи предлагается распространить установленный частью 3 статьи 64 Уголовного кодекса Российской Федерации запрет на назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, также на тяжкие и особо тяжкие преступления коррупционной направленности. Данная мера будет способствовать повышению эффективности противодействия коррупции, а также реализации уголовно-правового принципа справедливости и принципа соразмерности уголовного наказания совершенному преступлению.


Ключевые слова: коррупция, государственная политика в области противодействия коррупции, угроза государственной и общественной безопасности, назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, судейское усмотрение, исключительные обстоятельства.


ON PROHIBITION OF IMPOSITION OF MILDER PUNISHMENT THAN STIPULATED BY LAW FOR CORRUPTION-RELATED CRIMES

D.Yu. Kaygorodov


Kaygorodov Denis Yu., Postgraduate Student of the Department of Criminal Law and Criminology of the Dostoevsky Omsk State University, Head of the Organizational and Analytical Division of the Department of the Governor of the Omsk Region for Prevention of Corruption and Other Crimes of the Staff of the Governor and the Government of the Omsk Region.


Proclamation of corruption one of the main threats to national and public security involves taking complex to counteraction this negative phenomenon of measures, one element of which is the improvement of the criminal law. Article 64 of the Criminal Code of the Russian Federation provides for the right of the court in exceptional circumstances, and others assign a lighter sentence than that provided for the offense. At the same time, this norm of criminal law does not exclude the possibility of its application in sentencing for offences of corruption. The author of the article is proposed to extend the established part 3 of article 64 of the Criminal Code of the Russian Federation prohibition on the appointment of a more lenient punishment than that provided for the offense, also for grave and especially grave crimes of corruption. This measure will enhance the effectiveness of counteraction of corruption, as well as the implementation of the criminal law principle of justice and the principle of proportionality of criminal punishment to the crime.


Key words: corruption, state policy in the field of combating corruption, the threat of state and public security, the purpose of a more lenient sentence than that provided for the offense, judicial discretion, exceptional circumstances.


Современные направления развития государственной политики в области противодействия коррупции основаны на том, что данное негативное явление правомерно рассматривается как одна из системных угроз безопасности Российской Федерации <1>. Коррупция не только подвергает риску суверенитет и безопасность государства: она подрывает сами устои человеческой цивилизации, снижает нравственность людей и их материальное благосостояние, а также усугубляет кризис доверия <2>.

--------------------------------

<1> Пункты 1, 7 Национальной стратегии противодействия коррупции, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 года N 460 "О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010 - 2011 годы"; пункт 46 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 года N 683 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации" (далее - Стратегия национальной безопасности).

<2> Нарышкин С.Е. Международное сообщество в борьбе с коррупцией // Журнал российского права. 2012. N 7. С. 5.


Включение коррупции в список основных угроз государственной и общественной безопасности <3> свидетельствует о необходимости принятия комплекса адекватных и актуальных мер реагирования на существующие, укоренившиеся коррупционные проявления, а также причины и условия их возникновения. Схожей точки зрения придерживается ряд отечественных исследователей проблем противодействия коррупции <4>. Одним из направлений повышения эффективности противодействия коррупции является совершенствование правового регулирования отношений, возникающих в связи с привлечением виновных в совершении преступлений коррупционной направленности лиц к уголовной ответственности за такие деяния, освобождением от нее и от наказания и применением иных уголовно-правовых средств борьбы с данным негативным явлением.

--------------------------------

<3> Пункт 43 Стратегии национальной безопасности.

<4> См., например: Александрова И.А. Теоретическая концепция уголовной политики по обеспечению экономической безопасности и противодействию коррупции // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. N 1(33). С. 76; Власенко Н.А., Грачева С.А., Рафалюк Е.Е. Теоретический анализ правовых средств и правовых моделей противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. N 11. С. 70; Епифанов А.Е., Симон А.Л. Теоретические основы механизма противодействия коррупции в отечественном праве // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2013. N 4(21). С. 124; Мамитова Н.В. Основные направления государственной политики Российской Федерации в области противодействия коррупции // Право и современные государства. 2015. N 2. С. 89; Хабриева Т.Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012. N 6. С. 8; Черепанова Е.В. Правовые аспекты предупреждения коррупционных правонарушений // Журнал российского права. 2015. N 10. С. 90.


Стратегия национальной безопасности, провозглашая, в частности, коррупцию, терроризм и другие негативные явления в качестве основных угроз государственной и общественной безопасности <5>, не делает различий в уровне и интенсивности опасности, исходящей от них, в связи с чем можно констатировать, что требуется принятие одинаково серьезных мер уголовно-правового противодействия в отношении каждого из обозначенных негативных явлений.

--------------------------------

<5> Пункт 43 Стратегии национальной безопасности.


Однако анализ Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) <6> указывает на выделение законодателем группы преступлений, в отношении которых установлены ограничения применения ее положений о назначении наказания, об освобождении от уголовной ответственности и от наказания. К этой группе уголовных правонарушений обоснованно отнесены преступления террористической направленности, преступления, сопряженные с осуществлением террористической деятельности, и иные уголовно наказуемые деяния. Вместе с тем полагаем необходимым дополнить указанный перечень преступлениями коррупционной направленности, являющимися на основании статьи 15 УК РФ тяжкими и особо тяжкими.

--------------------------------

<6> Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года N 63-ФЗ.


Так, в статье 64 УК РФ закреплено, что при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, или суд может назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей, или не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного. При этом исключительными могут быть признаны как отдельные смягчающие обстоятельства, так и совокупность таких обстоятельств.

Исходя из содержания статьи 60 УК РФ назначение лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливого наказания в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений его Общей части относится к общим началам назначения наказания. Назначение же менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части УК РФ за совершенное преступление, возможно только по основаниям, названным в статье 64 данного нормативного правового акта.

Частью 3 названной статьи УК РФ установлен запрет на назначение лицам, виновным в совершении преступлений террористической направленности или некоторых преступлений, сопряженных с осуществлением террористической деятельности, наказания ниже низшего предела, предусмотренного статьями 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, частями 3 и 4 статьи 206, частью 4 статьи 211 и статьями 277, 278, 279, 360, 361 УК РФ, или более мягкого вида наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей, либо на неприменение дополнительного вида наказания, предусмотренного в качестве обязательного. Все из перечисленных уголовно наказуемых деяний, за исключением публичных призывов к осуществлению террористической деятельности или публичного оправдания терроризма (преступление, предусмотренное статьей 205.2 УК РФ, отнесено к категории средней тяжести), являются тяжкими или особо тяжкими преступлениями.

Указанные ограничения применения правила назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за отдельные уголовные правонарушения, обусловлены тем, что повышенная общественная опасность обозначенных преступлений, связанных с терроризмом, является очевидной, а перечисленные в статье 64 УК РФ обстоятельства в принципе не должны рассматриваться в качестве существенно ее уменьшающих и свидетельствующих о необходимости назначения наказания с несоблюдением пределов его вида и размера, установленных санкцией соответствующей уголовно-правовой нормы. Названный вывод также следует из социально-правового значения данного института, которое состоит в разрешении тех ситуаций, когда даже минимальное наказание, предусмотренное в санкции статьи Особенной части, оказывается исходя из обстоятельств дела слишком суровым <7>.

--------------------------------

<7> Звечаровский И. Институт назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление // Уголовное право. 2012. N 2. С. 38.


Несмотря на провозглашенные в Стратегии национальной безопасности положения о необходимости повышения уровня ответственности за коррупционные преступления <8>, обозначенный запрет для целей назначения наказания лицам, совершившим преступления коррупционной направленности, в уголовном законе не закреплен. Однако ограничение возможности применения положений статьи 64 УК РФ в отношении тяжких и особо тяжких преступлений данного вида способствовало бы повышению эффективности уголовно-правового противодействия названным правонарушениям и учету характера и степени их общественной опасности. В этом случае суд вынужден был бы назначать наказание только в пределах санкции соответствующей нормы Особенной части УК РФ, что ограничило бы относительную свободу его усмотрения, предоставленную указанной уголовно-правовой нормой, при назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за конкретное преступление <9>.

--------------------------------

<8> Пункт 43 Стратегии национальной безопасности.

<9> Иванов И.С., Аванесян В.В. К вопросу о необходимости реформирования уголовной юстиции Российской Федерации // Российский следователь. 2016. N 18. С. 18.


Названная мера также позволила бы исключить вероятность того, что в результате такого судейского усмотрения и его реализации без достаточных на то оснований могут быть по различным причинам проигнорированы те исключительные и иные обстоятельства, которые предусмотрены в статье 64 УК РФ, и их обязательная корреляция с общественной опасностью совершенного преступления <10>. Аналогичная позиция также нашла свое отражение и в разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации (далее - ВС РФ), согласно которым суды обязаны строго выполнять требования о необходимости мотивировать в обвинительном приговоре выводы по вопросам, связанным с назначением уголовного наказания, его видом и размером, с указанием мотивов о назначении наказания ниже низшего предела, предусмотренного уголовным законом за данное преступление, или переходе к другому, более мягкому наказанию либо неприменении дополнительного вида наказания, предусмотренного в качестве обязательного (статья 64 УК РФ) <11>. Однако далеко не всегда признание того или иного обстоятельства либо совокупности обстоятельств исключительными сопровождается выводом суда о том, что они при этом существенно уменьшают степень общественной опасности совершенного преступления <12>.

--------------------------------

<10> Звечаровский И. Указ. соч.

<11> Пункт 27 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре". URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_207874 (дата обращения: 11.03.2017).

<12> Звечаровский И. Указ. соч. С. 39.


Например, приговором Сахалинского областного суда О. осужден по части 3 статьи 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 4 мая 2011 года N 97-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции") с применением статьи 64 УК РФ к штрафу в размере 300 000 рублей с лишением права занимать должности, связанные с выполнением властных и организационно-распорядительных функций в правоохранительных органах, сроком на три года, части 1 статьи 286 УК РФ (по эпизоду возвращения водительских прав К.) в виде штрафа в размере 25 000 рублей, части 1 статьи 286 УК РФ (по эпизоду возврата водительских прав Г.) в виде штрафа в размере 50 000 рублей. На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний О. окончательно назначено наказание в виде штрафа в размере 350 000 рублей с лишением права занимать должности, связанные с выполнением властных, организационно-распорядительных функций в правоохранительных органах сроком на три года.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор отменить в связи с неправильным применением уголовного закона и несправедливостью приговора вследствие его чрезмерной мягкости, поскольку санкцией части 3 статьи 290 УК РФ в указанной редакции за совершение данного преступления предусмотрено наказание, в том числе в виде штрафа в размере от сорокакратной до семидесятикратной суммы взятки. Учитывая, что сумма взятки составила 30 000 рублей, а уголовный закон связывает размер штрафа с кратным значением суммы взятки, минимально возможное наказание в виде штрафа в данном случае должно составлять 1 200 000 рублей.

Однако, несмотря на вышеуказанные доводы государственного обвинителя, Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ оставила приговор без изменения, а кассационное представление - без удовлетворения, признав, что Сахалинский областной суд обоснованно учел в качестве исключительных такие обстоятельства, как наличие у осужденного на иждивении малолетнего ребенка, его явка с повинной по всем эпизодам обвинения, активное способствование раскрытию преступлений, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступлений, чистосердечное раскаяние в содеянном, и другие обстоятельства, в том числе характеризующие его личность. В результате судом кассационной инстанции сделан вывод о том, что размер штрафа в приговоре определен правильно и в пределах, установленных частью 2 статьи 46 УК РФ <13>.

--------------------------------

<13> Обзор судебной практики ВС РФ за второй квартал 2012 года, утвержденный Президиумом ВС РФ 10 октября 2012 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2013. N 1. URL: http://www.vsrf.ru/Show_pdf.php?Id=8197 (дата обращения: 11.03.2017); Кассационное определение ВС РФ от 14 июня 2012 года N 64-О12-3. URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ARB&n=286571#0 (дата обращения: 24.02.2017).


В описанном случае из судебной практики различие в подходах суда и государственного обвинителя к определению размера наказания, подлежавшего назначению за совершение по совокупности трех преступлений коррупционной направленности, в некоторой степени связано с тем, что суд первой инстанции недостаточно обосновал то, почему указанные обстоятельства являются исключительными и как они повлияли на существенное уменьшение степени общественной опасности каждого из данных уголовных правонарушений в отдельности и их всех в совокупности. Отсутствие такой мотивировки может рассматриваться в одних случаях в качестве упущения, не повлекшего назначения наказания с нарушением требований закона, а в других - как назначение осужденному наказания без учета принципа справедливости. Однако следует признать, что обе приведенные ситуации являются результатом использования судом предоставленной уголовным законом свободы усмотрения при отнесении тех или иных обстоятельств к исключительным.

Анализ данных судебной статистики по делам коррупционной направленности за 2015 год, опубликованных на официальном сайте Судебного департамента при ВС РФ в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, свидетельствует о распространенности назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за преступления коррупционной направленности. Так, положения статьи 64 УК РФ применялись при назначении судами наказания за совершение преступлений коррупционной направленности в 22,2% случаев, за совершение преступлений, связанных с взяточничеством и коммерческим подкупом, предусмотренных статьями 204, 290 - 291.1 УК РФ, - в 26,2% случаев, а за получение взятки (статья 290 УК РФ) - в 66,7% случаев <14>.

--------------------------------

<14> Результаты рассмотрения в 2015 году уголовных дел о преступлениях коррупционной направленности по вступившим в законную силу приговорам и другим судебным постановлениям (сведения формируются на основании данных раздела 7 формы N 10.4.1 "Отчет о результатах рассмотрения уголовных дел по отдельным статьям УК РФ по вступившим в законную силу приговорам и другим судебным постановлениям, в том числе по преступлениям коррупционной направленности" по основной квалификации в судебном акте). URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=150&item=3420 (дата обращения: 24.02.2017). Систем. требования: Microsoft Office Excel.


Отсутствие в Российской Федерации полной официальной судебной статистики о количестве случаев применения статьи 64 УК РФ при назначении наказания за совершение всех преступлений <15> не позволяет провести сравнительный анализ использования судом данной возможности смягчения наказания в отношении преступлений коррупционной направленности и уголовно наказуемых деяний в целом. Однако очевидно, что в результате достаточно частого применения названного положения закона об исключительной индивидуализации наказания <16> судом не только игнорируются конкретные пределы и размеры наказания, установленные санкцией соответствующей уголовно-правовой нормы о преступлениях коррупционной направленности, но и нивелируется уголовно-правовое назначение статьи 64 УК РФ, предполагающее ее использование только в особых, уникальных случаях. Приведенные данные судебной статистики по делам коррупционной направленности, например, в отношении статьи 290 УК РФ, наоборот, свидетельствуют о том, что суд чаще назначал более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, нежели не использовал эту возможность. Подобная практика правоприменения явно не соответствует провозглашенным целям государственной политики в области противодействия коррупции.

--------------------------------

<15> На официальном сайте Судебного департамента при ВС РФ в информационно-телекоммуникационной сети Интернет опубликована судебная статистика только о количестве случаев назначения наказания ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и более мягкого вида наказания, чем предусмотрен этой уголовно-правовой нормой. Однако необходимая информация о количестве случаев неприменения дополнительного вида наказания, предусмотренного в качестве обязательного, на данном интернет-ресурсе отсутствует. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 11.03.2017). Систем. требования: Microsoft Office Excel.

<16> Степашин В.М. Цели специальных правил назначения наказания // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2009. N 4(21). С. 191.


Таким образом, вышеизложенные обстоятельства, в том числе данные судебной статистики, позволяют сделать вывод о целесообразности распространения запрета о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено санкцией соответствующей нормы уголовного закона, также и на преступления коррупционной направленности, отнесенные к категориям тяжких и особо тяжких.

Данная мера будет способствовать реализации уголовно-правового принципа справедливости, то есть назначению наказания и иных мер уголовно-правового характера, соответствующих характеру и степени общественной опасности преступления коррупционной направленности, обстоятельствам его совершения, личности виновного, а также принципа соразмерности правонарушения и мер юридической ответственности, вытекающего, как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, из статей 19, 54 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации <17>. Предлагаемые изменения в статью 64 УК РФ также позволят обеспечить соответствие мер, устанавливаемых в уголовном законе в целях защиты конституционно значимых ценностей, требованиям адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются), тому вреду, который причинен в результате преступного деяния, с тем, чтобы обеспечивались соразмерность мер уголовного наказания совершенному преступлению, а также баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от преступных посягательств <18>.

--------------------------------

<17> Пункт 5.3 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 года N 8-П "По делу о проверке конституционности положения части первой статьи 188 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки М.А. Асламазян". URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_77402 (дата обращения: 11.03.2017).

<18> Пункт 2 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 года N 8-П. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_77402 (дата обращения: 11.03.2017).


Литература


1. Александрова И.А. Теоретическая концепция уголовной политики по обеспечению экономической безопасности и противодействию коррупции / И.А. Александрова // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. N 1(33).

2. Власенко Н.А. Теоретический анализ правовых средств и правовых моделей противодействия коррупции / Н.А. Власенко, С.А. Грачева, Е.Е. Рафалюк // Журнал российского права. 2012. N 11.

3. Епифанов А.Е. Теоретические основы механизма противодействия коррупции в отечественном праве / А.Е. Епифанов, А.Л. Симон // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2013. N 4(21).

4. Звечаровский И. Институт назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление / И. Звечаровский // Уголовное право. 2012. N 2.

5. Иванов И.С. К вопросу о необходимости реформирования уголовной юстиции Российской Федерации / И.С. Иванов, В.В. Аванесян // Российский следователь. 2016. N 18.

6. Мамитова Н.В. Основные направления государственной политики Российской Федерации в области противодействия коррупции / Н.В. Мамитова // Право и современные государства. 2015. N 2.

7. Нарышкин С.Е. Международное сообщество в борьбе с коррупцией / С.Е. Нарышкин // Журнал российского права. 2012. N 7.

8. Степашин В.М. Цели специальных правил назначения наказания / В.М. Степашин // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2009. N 4 (21).

9. Хабриева Т.Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы / Т.Я. Хабриева // Журнал российского права. 2012. N 6.

10. Черепанова Е.В. Правовые аспекты предупреждения коррупционных правонарушений / Е.В. Черепанова // Журнал российского права. 2015. N 10.





    Новости